Редакция газеты «Тульские известия» совместно с архивом Управления ФСБ России по Тульской области продолжает знакомить читателей с удивительными фактами из дела Кельвеса и других чернских пособников. Чем они занимались на оккупированной территории? Сколько получали за свою работу? И какое наказание понесли впоследствии?

17 апреля 1942 года состоялась очная ставка обвиняемых Владимира Густавовича Кельвеса и Ивана Ивановича Крылова. Ее проводил оперуполномоченный Чернского РО УНКВД по Тульской области.

Крылов подтвердил ранее данные им показания о работе Кельвеса «в сельхозкомендатуре на пользу фашистских захватчиков»: последний был ее руководителем, «посылал инструкторов (в частности, меня) с приказами по сельсоветам, Кельвес посылал с приказом (немецких оккупационных властей. – Прим. ред.) о мобилизации транспорта на службу германской армии и в декабре 1941 года перед отступлением немцев раздал нам (инструкторам сельхозкомендатуры) приказ о конфискации всего скота, зерна и транспорта и велел его, этот приказ, вручить председателям сельсоветов».

Кельвес подтвердил эти показания. «Вношу только одну поправку, – заявил Кельвес. – Я работал руководителем районного земельного управления, входящего в сельхозкомендатуру, но не руководителем сельхозкомендатуры в целом».

– Кельвес говорил вам, когда посылал с приказом о конфискации всего скота, зерна и транспорта, чтобы вы при вручении этого приказа председателям сельсоветов предупреждали последних о том, чтобы они тормозили выполнение этого приказа? – задал вопрос Крылову оперуполномоченный.

– Меня лично Кельвес об этом не предупреждал, – прозвучало в ответ.

– Я не помню, возможно, я ему и не говорил этого, но другим я говорил, – оправдывался Кельвес.

На той очной ставке зашла речь и о зарплатах, которые получали инструкторы Чернской сельхозкомендатуры. Их выплачивал Кельвес, получавший на зарплатный фонд от немецких оккупационных властей около 2500 рейхсмарок, «правда, всем я не успел выдать зарплату, получили ее человек 5-6». Кельвесу полагалось в месяц 100 рейхсмарок, «но в ведомости я не расписывался», объяснял ставленник.

А Крылов во время оккупации получил 30 рейхсмарок, «а за какое время я их получил, не знаю. Кроме меня, получили зарплату Овсянников Михаил Никитич, работавший врачом, Борзенков Николай Иванович, бухгалтер, Успенский Сергей Михайлович, Демидов Александр Петрович, Минаев Алексей Дмитриевич…».

Напомним читателям, в чем же обвинялся Крылов. В том, что во время немецко-фашистской оккупации «поступил на службу к фашистским захватчикам на должность инструктора сельхозкомендатуры, по заданию немецких оккупационных властей выезжал в сельсоветы с приказами, где отбирал у колхозников скот и мобилизовал транспорт для подвозки военных грузов к линии фронта, за свои услуги получал фашистские марки» – а это ст. 58 п. 1 «а» и 11 УК РСФСР… Крылов полностью признал себя виновным в предъявленном обвинении.

– Вы принимали участие в размножении контрреволюционных листовок? – спросил Крылова оперуполномоченный Чернского РО УНКВД на допросе 26 апреля 1942 года, который, к слову, шел глубокой ночью – начался он в 01:35.

– Нет, такого задания я ни от кого не получал и не видел, чтобы кто-либо из работников сельхозкомендатуры размножал контрреволюционные листовки, и сам лично я не размножал антисоветские листовки, – уверял Крылов.

Пройдет немного времени – и Иван Крылов за измену Родине Особым Совещанием при НКВД СССР 12 августа 1942 года будет приговорен к расстрелу; приговор приведут в исполнение 2 сентября.

Подготовил Сергей МИТРОФАНОВ совместно с архивом Управления ФСБ России по Тульской области