Щекино-1941: дневник немецкого ставленника, или «Я был уверен, что советская власть больше не вернется»

«Тульские известия» в рамках совместного с архивом Управления ФСБ России по Тульской области многолетнего военно-исторического проекта продолжают знакомить читателей с уникальной фактурой о положении дел в Щекинском районе, который осенью-зимой 1941 года занимали гитлеровские войска. И сегодня расскажем очередные удивительные истории, о которых прежде знал лишь узкий круг представителей компетентных органов.

Старшина Комаров. «Дело прекращено, из-под стражи освобожден»

Уроженец и житель деревни Кукуевка Щекинского района Михаил Комаров был арестован Управлением НКВД по Тульской области – по обвинению в измене Родине – 3 января 1942 года. В чем конкретно обвиняли Михаила Васильевича, 1889 года рождения?

Этот человек в 1941 году во время оккупации района немецкими войсками, оставшись на родине, «установил связь со ставленниками фашистской Германии и был назначен старшиной деревень Горячкино, Костомарово, Коровьи Хвосты, Бухоново, Красного поселка и поселка Восход, т.е. старшиной Костомаровского сельсовета». Старшина Комаров, как следует из материалов архива Управления ФСБ России по Тульской области, оказывал содействие германскому командованию в борьбе против советской власти, выполняя указания немецких властей через подчиненных ему старост. Однако так ли все было в реальности, как представлялось поначалу? На предварительном следствии обвиняемый не отрицал того, что был назначен старшиной, однако виновным себя не признал: «Ничего в пользу немцев не делал».

Были допрошены свидетели, которые подтвердили: старшина пособником гитлеровцев действительно не являлся. «Постановлением помощника военного прокурора Тульской области дело о нем (Комарове. – Прим. авт.) 27 февраля 1942 года было прекращено, и он из-под стражи был освобожден». По показаниям Комарова проходил Федор Иванович Гор-ев, о котором мы рассказывали в предыдущих публикациях (напомним, служил при фашистах в Щекинской городской управе заведующим земельным отделом, он же заместитель бургомистра по сельскому хозяйству). 27 декабря 1941 года Комаров сообщил о Гор-ве следующее: 10 декабря замбургомистра Гор-ев вызвал к себе Михаила Васильевича и «назначил старшиной с вручением удостоверения». В день встречи новоиспеченного старшины и Гор-ва было созвано совещание старшин и старост при участии немецкого командования. Там старосты и старшины получили приказания: снабжать вермахт дровами и продуктами, привести в порядок сельскохозяйственный инвентарь (фашисты, как видно, планировали остаться в России навсегда и уже зимой 1941-го готовились к посевной-1942), всех лошадей привести на конный двор.

– Как старшина указания старостам я никакого не давал, а все <остальные> старосты выполняли приказания немецкого командования, – добавил Комаров 27.12.1941 г.

«Других показаний Комарова о Гор-ве в деле не имеется».

Кто выдал гитлеровцам щекинских партизан и коммунистов?

Когда Федор Гор-ев оказался в руках тульских чекистов, вопросов к нему имелось предостаточно. На допросе 14 июля 1945 года ему сразу же объявили: следственные органы имеют данные о том, что он, проживая на территории Щекинского района, оккупированного гитлеровцами, «представителями германских разведывательных органов был завербован в качестве агента».

– Кем конкретно вы были завербованы для шпионской работы в пользу немцев и какие получили задания?

– Я никем не привлекался для шпионской работы. Запирательства с моей стороны нет. Связи с немецкими разведорганами у меня не было и нет.

– Тогда скажите, по заданию кого вы собирали сведения о партизанах и коммунистах?

– Я не собирал.

И тогда Гор-ву показали его же запись в дневнике с фамилиями 2 коммунистов.

– Из записи явствует, что вы таковую готовили и занесли коммунистов в дневник для доклада о них немцам.

– Дневник принадлежит мне, – не отпирался обвиняемый. – В него я на протяжении оккупационного периода Щекинского района заносил различные записи, в данном случае я внес туда фамилии советских граждан: Самсонова, Преклонской и одного партизана, фамилия которого была неизвестна как мне, так и заявителю. Записал в дневник этих граждан я с той целью, чтобы доложить о них сельскохозяйственному коменданту Бушлау и бургомистру Кувшинову.

Гор-ев признался: об упомянутых в дневнике гражданах он доложил и Бушлау, и Кувшинову.

– Следовательно, вы собирали сведения о партизанах и коммунистах?

– Судя по настоящей записи в дневнике, выходит дело так.

– По заданию кого?

– Заданий на этот счет я ни от кого не получал. Пришел и доложил Бушлау и Кувшинову о советских патриотах: Самсонове, Преклонской и партизане я по личной инициативе. Признаюсь, что к советской власти и советско-партийному активу, который я преследовал в оккупационный период немцами Щекинского района, я относился враждебно. Фактором такого явления послужило то, что я у немцев занимал большую официальную должность, а на выполнение ее мне были созданы все условия, и к тому же я был уверен, что советская власть больше не вернется и жить мне при ней не придется, следовательно своим поведением приспосабливался к новому строю.

Фамилия партизана, о котором Гор-ев донес немцам, обвиняемый так и не вспомнил. От кого же он узнал и о партизане, и о Самсонове с Преклонской? Оказывается, про то, что член ВКП(б) Самсонов и какой-то партизан проживают на Тележинской мельнице, а их укрывает заведующая этой самой мельницей Преклонская, Гор-ву лично сообщил примерно 10 декабря 1941 года житель Щекинского района Еп-ин. Этот самый Еп-ин, когда Гор-ев находился у себя на службе, явился в рабочий кабинет немецкого ставленника и заявил: «Я был у бургомистра Кувшинова по части коммунистов и партизан, но поскольку вы являетесь руководителем по сельскому хозяйству, он послал к вам. Дело в том, что на Тележинской мельнице проживает коммунист Самсонов и с ним один партизан, укрывает их заведующая Преклонская. Самсонов часто ходит в город Тулу и имеет связь с Красной Армией и партизанами». Гор-ев, выслушав доносчика Еп-на, записал все то, что ему только что сообщили, и отпустил заявителя. А сам Гор-ев сразу же отправился к Бушлау, потом к Кувшинову и передал им все то, что услышал от Еп-на.

– Еп-на после этого случая я не видел, да и некогда его было видеть, поскольку немцы через 2-3 дня отступили из Щекинского района (город Щекино был освобожден Красной Армией 17 декабря 1941 года. – Прим. авт.).

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Подготовил Сергей МИТРОФАНОВ совместно с архивом Управления ФСБ России по Тульской области