В наших публикациях об оккупации Щекинского района в 1941 году, подготовленным по материалам пресс-службы Управления ФСБ России по Тульской области, рассказывалось, в частности, о Тихоне Федоровиче Степанове (фамилия изменена), сотруднике немецкой полиции в Щекинском районе, инспекторе особых назначений при бургомистре г. Щекино вроде тайной полиции, тайном агенте сыскной полиции, а до войны работнике шахты № 16. Это как раз он приходил с каким-то человеком в дом Ивановых на улице Лесной, увел с собой школьника Игоря Иванова - а потом парнишку нашли расстрелянным…

«Прямым предательством не занимался»

В руки чекистов Степанов попал уже после изгнания немцев из Щекинского района. Далеко не прятался – обжился в соседнем регионе. Возможно, надеялся и там раствориться в толпе. Или думал, что про него забыли. Но – просчитался. Еще продолжалась война, а его уже взяли. 31 мая 1944 года ему пришлось разговаривать с заместителем начальника 2-го отделения следственного отдела Управления НКГБ по Тульской области. Степанов сразу же объявил: «По моим личным заявлениям в период оккупации не был арестован ни один человек. Заявляю следствию, что инициатором в выдаче немецким властям советских граждан я не был». Поверим? Может, инициатором и не являлся, но вот каким был исполнителем? Судя по показаниям матери убитого комсомольца Игоря Иванова, весьма преданным фашистскому режиму…

«Прямым предательством не занимался», «агентом немецких разведорганов я не являюсь», «никакой связи с немецкими разведорганами я не имел», –  настаивал Степанов. Он охотно называл своих прежних хозяев и сослуживцев. Первым, разумеется, вспомнил Дмитрия Павловича Кувшинова – бургомистра г. Щекино, который «руководил полицией, бежал вместе с немцами в Орловскую область и, насколько мне известно, работал в торговом отделе Карачевской управы в г. Карачеве Орловской области (ныне Брянской. – Прим. ред.) в 1942 году».

Затем назвал Петра Васильевича Брешко (фамилия изменена; до войны работник шахты № 7), начальника секретной части полиции г. Щекино, сбежавшего вместе с немцами на Орловщину в Шаблыкинский район и устроившегося там «начальником милиции». Конечно же, чекисты, услышав подобное, не могли не уточнить у Тихона Степанова, что же это за милиция такая была в Шаблыкинском районе у немцев? «Много русских граждан было призвано в немецкую армию и их называли милицией», – последовал ответ.

– В какую армию? – снова уточнили у Степанова.

– В немецкую армию.

– Может быть, во власовскую армию? – допытывались у него.

– Нет, люди призваны были в немецкую армию, – настаивал Степанов и продолжил перечислять известных ему людей, которым неплохо жилось при оккупантах. Это и Петр Иванович Патрикеев (фамилия изменена), «сначала работал начальником Щекинской полиции, а после помощником начальника полиции; где он, мне неизвестно» (до войны Патрикеев был работником стола личного состава шахты (№ предстоит узнать), следователем, а во время оккупации он – начальник немецкой полиции в Щекино, помощник начальника внутренней охраны). На место Патрикеева пришел Иван Кусаченко (фамилия изменена), он стал начальником Щекинской полиции, а потом бежал вместе с немцами в Орловскую область, где заделался начальником полиции Шаблыкинского района. Припомнил Степанов и Кузьму Михайловича (по другим данным, Николаевича) Семелеева (фамилия изменена; до войны крепильщик на шахте № 16), полицейского немецкой Щекинской комендатуры, который после бегства вместе с немцами из Тульской области стал урядником в Шаблыкинском районе на Орловщине. Почему-то как полюбили щекинские коллаборационисты этот район! В деле Кувшинова Семелеев проходит также как инспектор особых назначений при бургомистре г. Щекино, как работник полиции г. Щекино. «Других не помню», – сказал Степанов.

Все побежали - и он побежал

По его словам, вся горуправа мотанула из Щекино в немецкий тыл уже 13 декабря 1941 года (напомним, Красная Армия выбила гитлеровцев из города 17 декабря). «Немецкие войска отступали. Я и Семелеев на конюшне городской управы взяли лошадь, тоже поехали в тыл к немцам. Наше бегство в тыл к немцам вызвано тем, что я и Семелеев знали, что мы сделали преступление перед советской властью, работая в немецкой полиции; и, боясь репрессии, бежали». Степанов рванул из Щекино в Шаблыкинский район соседней Орловской области. Там обосновался в деревне Сухая Хуторь, поселился у некоего Морозова, жил у него с пару месяцев, ничем не занимаясь. Потом переместился в д. Ивановку, делил месяца полтора кров с сестрой Прасковьей. После выдвинулся в д. Хитрова Слободка к двоюродному брату Андрею Никитовичу, у которого прожил до начала 1944 года. Занимался сельским хозяйством. А потом стал жить в Хитровой Слободке у Сергея Ефремова – и так продолжалось вплоть до ареста. «За это время я у немцев нигде на работал, – уверял вчерашний коллаборационист, – а при отступлении их из Орловской области остался проживать на месте».

Описывая свое относительно недавнее щекинское прошлое, Степанов объяснял тульским чекистам: он в период оккупации работал в тайной полиции при немецкой комендатуре. «В задачу этой полиции входило: борьба со всеми лицами, ведущими свою деятельность против немцев, выявление коммунистов, советского актива и партизан, – перечислил Степанов. – Но работая в качестве полицейского, я выполнял только указания или немецкого коменданта, или бургомистра города Кувшинова. Материалы имели они. И мне не было известно, откуда эти материалы поступали». Степанов не скрывал: он присутствовал на допросах. Немцы ему доверяли…

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

Подготовил Сергей МИТРОФАНОВ

На фото Геннадия ПОЛЯКОВА: под ударами Красной Армии Щекинский район оставляли не только части вермахта, но и коллаборационисты (реконструкция событий 1941 года)